| Смотреть всю колонку
Веруем ли мы?
А. П. Чехов писал: «Веровать в Бога нетрудно. В него веровали и инквизиторы, и Бирон, и Аракчеев». Мы знаем, что в Бога веровали не только инквизиторы, но в Него веруют и бесы. Апостол Иаков прямо говорит: «И бесы веруют и трепещут».
Так какой же должна быть вера, что бы быть Верой с большой буквы. Сегодня мало найдется людей, которые скажут о себе, что они не верят в Бога. Но веру эту можно описать, используя несколько распространенных идиом. «Верю в то, что что-то есть», «Бог един во всех религиях» и самое «классическое» «У меня Бог в душе».
Эти благоглупости, которыми одарила человечество наша эпоха, много раз уже подвергались анализу в церковной публицистике. И потому можно от самовлюбленных насмешек над «внешними» перейти к пристальному разбору нашей веры, веры давно воцерковленного человека.
Како веруешь и камо грядеши? Зададимся этим вопросом. Мало сказать: верую! Но разговор не о делах веры. Хотя мы помним апостольские слова, что вера без дел мертва есть. До них ли? До подвигов ли? Настроить бы сначала сердце на нужную волну. Оставим в стороне и догматические споры. Исаак Сирин призывал христианина сторониться споров о догматах.
Поговорим о вере, как о нашей связи с Богом. Не о религии в смысле обрядов, а о наших личных отношениях с Творцом.
Вера как личное отношение человека к Богу многогранна. Начинается она с Любви к Нему. Любовь эта ничем не обусловлена и бескорыстна. Даже в отношениях между людьми настоящая любовь зачастую не зависит от полезности возлюбленного. На второй план уходят и его качества, достижения и достоинства. На первом месте всегда желание быть рядом, видеть, осязать, переживать общение с ним. Так же и с Богом.
Как есть люди неспособные любить, растерявшие или растратившие эту способность, так есть люди не способные и веровать в Бога, то есть любить Его. Так как Вера в Него это не осознание обыденного факта, а личные отношения. Каковы же эти отношения?
Это хорошо выражено первыми словами Молитвы Господней «Отче наш…». Обращение «отче» в наше время можно перевести как обращение маленького ребенка к своему отцу. Папа, папочка, или как в старину тятя, тятенька. Это отношения родственной любви. Это полное любви обращение ребенка к отцу сопряжено в самом себе с безоговорочным доверием к любящему родителю.
Здесь мы осознаем, что кроме любви, вера в Бога должна иметь и доверие к Нему. Доверие - важнейший компонент веры. Доверие проявляется как отсутствие ропота на Бога. Так же доверие проявляется как умение благодарить Бога за даруемую нам жизнь и за заботу Его о ней, за помощь, посылаемую нам по нашим молитвам. Благодарность рождается из умения замечать дары Божии в своей жизни. Верующий не приписывает себе успех и не обвиняет Бога за неуспех.
Таким образом, доверие - это и уверенность в Промысле Божьем о нас, уверенность в том, что Бог нас слышит. Но не просто слышит и знает нас по именам, но и знает, что нам полезно. Основа каждого прошения, обращенного к Богу,- это наше согласие: «да будет воля Твоя».
Не просто верующий в Бога, а уверенный в Нем говорит Богу: «Господи пусть Твой Ум, а не мой царствует в моей жизни, пусть не мое своеволие Твоя воля торжествует, я верю Тебе, я доверяю Тебе, я уверен в Тебе…»
Христианство - это уже не совсем религия. Религия это свод законов, обрядов, правил которые выстраивают отношение с Кем-то Великим, Начальствующим и Непостижимым. Но когда мы говорим Богу «Отче», эти официальные титулы уже неуместны. Это уже не религия, где соблюдая правильно обряд, ты получишь правильный результат и место в раю.
Это настоящие личностные отношения, дарующие полноту Жизни уже сейчас, а не когда-то за гробом. В этих отношения уже нет места такой фальши как страх наказания. Ибо предавший Любовь наказывает себя сам. Бог Который есть Любовь никого не наказывает. Веря в наказывающего Бога, мы опошляем Христианскую Веру и сводим ее до уровня религий. Понятие Страха Божиего в Христианстве открывается совсем не в понятиях кары или казни.
Страх Божий - это трепет и благоговение перед Ним. Страх Божий - не боязнь наказания, а боязнь огорчить Любящего Отца Небесного. В детстве мы все прекрасно помним, что как бы ни было страшно нам наказание за наши проступки, но страшней всего были слезы матери, которую мы сумели огорчить. Мы не находили себе места, пока не приобретали уверенности, что ее сердце простило нас. Мы радуемся, когда ощущаем, что по-прежнему любимы ею, дороги ей. Если мы любимы – мы существуем, наша жизнь полна. Для нас тогда становилось очень важным, что мама верит в наше исправление.
На таком же чувстве зиждется и наше покаяние. Совершив грех, мы боимся не наказания, а потери Божьего доверия. Приход в мир Спасителя был обусловлен этой Его верой в людей, в их способность принять Его Жертву. Он Себя уничижил ради нас. Он принял на Себя не только наше естество, но и наши отчаяние, боль и смерть. Зная такую Его любовь к нам, верующий боится встать в ряды истязателей Христа.
Верующий страшится не возмездия от Бога. Он боится Его потерять. А потерять Его - значит потерять жизнь. Потому- то и переживается нами Исповедь и Покаяние как Воскресение. Как говорил святой Иоанн Златоуст: «Воскрес Христос, и жизнь жительствует». То есть во Христе жизнь по- настоящему плодоносит. С Покаянием снова возвращается к нам жизнь во всем ее духовном изобилии.
Из этого страха потери и родилось в сознании святых понятие о хождении перед очами Божьими. Хождение перед очами Божьими - это постоянное памятование о Нем, соразмерение своих волевых устремлений с Правдой Его. Вера не может быть полной, если нет этого чувства опасения не только греховного поступка, но и пожелания греха как начала оскудения веры, а значит, и жизни.
---
Протоиерей Александр Рябков
2010-10-17
|
